Введение

Трансформация сельской экономики в последние годы приобретает стратегическое значение, так как сельские территории рассматриваются не только как ресурсная база аграрного производства, но и как пространство устойчивого развития, человеческого капитала и культурного наследия. Снижение зависимости от узкой аграрной специализации и формирование диверсифицированной структуры хозяйствования становятся ключевыми условиями повышения устойчивости сельских территорий к внешним шокам, колебаниям аграрных рынков и климатическим рискам. Диверсификация хозяйственной деятельности предполагает развитие не только традиционного растениеводства и животноводства, но и переработки сельскохозяйственного сырья, логистики, ремёсел, социально значимых сервисов, сельского туризма, экологических и рекреационных услуг. В этой конфигурации создаётся больше рабочих мест, расширяется налоговая база, повышается устойчивость семейных бюджетов, формируются новые точки экономического роста. Вместе с тем такая трансформация не происходит стихийно: она нуждается в институциональных условиях, инвестиционной поддержке и координации мер развития на уровне государства и регионов.

Государственная поддержка диверсифицированных форм хозяйствования в сельской местности выстраивается через систему программно-целевых документов, специальный набор финансовых и нефинансовых инструментов, а также через институты развития. В их число входят программы комплексного развития сельских территорий, меры поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, механизмы грантовой поддержки фермеров, сельскохозяйственных кооперативов, проектов агротуризма и социальных инициатив. Важную роль играют организационно-правовые конструкции, позволяющие сельским хозяйствующим субъектам объединять ресурсы и совместно выходить на рынки.

Несмотря на расширение инструментов, практика применения мер поддержки показывает наличие значительных барьеров. Среди них – сложность процедур, фрагментарность и несогласованность программ, ограниченный доступ к информации, недостаточная инфраструктура, дефицит компетенций у сельских предпринимателей и органов местного самоуправления. Отдельную группу ограничений составляют правовые и институциональные несоответствия, когда фактические формы сельского предпринимательства не полностью вписываются в существующие нормативные конструкции.

В этих условиях особое значение приобретает аналитическое осмысление государственной поддержки именно в контексте диверсификации сельской экономики. Необходимо понять, в какой мере действующие меры ориентированы на разнообразные формы хозяйствования, какие из них получают приоритетное внимание, а какие остаются на периферии. Цель статьи заключается в раскрытии барьеров и перспектив государственной поддержки диверсифицированных форм хозяйствования в сельской местности, а также в предложении структурированной модели сопоставления форм хозяйствования, инструментов поддержки и ожидаемых эффектов для сельских территорий. Для достижения цели применяются методы библиографического анализа, теоретического обобщения и аналитического сопоставления ключевых элементов сельской политики.

Современная научная литература подчёркивает необходимость перехода от локальных мер к комплексным моделям развития сельских территорий. А. Н. Семин и В. С. Зорков обращают внимание на то, что комплексное развитие сельских территорий связано не только с модернизацией аграрного производства, но и с поиском новых возможностей для занятости и предпринимательства, включая диверсифицированные формы хозяйствования [9]. В этом контексте А. С. Сибиряев акцентирует внимание на сельских территориях с аграрной специализацией и подчёркивает важность методического обеспечения оценки экономической устойчивости и эффективности используемых моделей развития [10]. В трудах В. В. Крутиковой, Н. Э. Буцких и С. О. Валова обосновывается необходимость комплексного подхода к развитию сельских территорий, основанного на согласовании инфраструктурных, социальных и экономических решений [4]. Н. С. Грекова, А. Н. Греков и Н. В. Сафонова поддерживают данную позицию, подчеркивая значимость системного взгляда на сельские территории как на многофункциональное пространство, где сельское хозяйство взаимодействует с сервисами, переработкой и туризмом [3]. Программно-целевые аспекты управления комплексным развитием сельских территорий раскрыты в работах С. В. Подгорской, где показано, что программно-целевой подход позволяет увязывать цели развития с конкретными мероприятиями, ресурсами и индикаторами, но требует согласованности с территориальной спецификой и институциональными условиями [8]. М. Г. Лещева и Ю. А. Юлдашбаев формируют методологию разработки комплекса мероприятий по развитию сельских территорий, уделяя внимание последовательности этапов, выбору приоритетов и оценке ожидаемых эффектов [6].

Правовые аспекты поддержки сельского развития анализируются в публикациях Н. В. Кучковской и С. А. Тронина. Первая характеризует институты развития сельских территорий и делает акцент на их правовом статусе и функциональной роли в реализации государственной политики [5]. С. А. Тронин рассматривает продуктивную направленность сельских территорий как базовый элемент концепции социально-экономического развития, фиксируя значимость нормативного обеспечения для согласования интересов хозяйствующих субъектов и государства [11]. Международная и отечественная практика комплексного развития сельских территорий систематизирована в работе В. Г. Новикова, Н. В. Новичкова и Е. А. Гридасовой, где выдвигается территориальный подход, ориентированный на использование локальных конкурентных преимуществ и диверсифицированных форм хозяйствования [7]. Вклад сельской экономики в развитие сельских территорий, включая эффекты от расширения спектра видов деятельности, анализирует А. В. Голубев, подчёркивая важность многоукладности и многофункциональности сельской экономики [2].

Особое внимание диверсифицированным формам хозяйствования уделяется в исследованиях сельского туризма и комплексных программ поддержки. А. А. Гайдаенко и А. М. Худов рассматривают перспективы сельского туризма в рамках государственной программы комплексного развития сельских территорий, показывая, что туризм выступает значимым направлением диверсификации занятости и доходов в сельской местности [1]. В работах Ш. И. Шарипова, Г. У. Яхъяева и Б. Ш. Ибрагимовой анализируются механизмы государственной поддержки комплексного развития сельских территорий, где выделены институциональные и финансовые инструменты, направленные на формирование устойчивой многокомпонентной сельской экономики [12].

В совокупности рассмотренные исследования формируют теоретико-методологическую основу анализа государственной поддержки диверсифицированных форм хозяйствования, подчёркивая значение комплексного, территориально ориентированного и правово обеспеченного подхода.

Результаты исследования

Для оценки того, насколько государственная поддержка отвечает задачам диверсификации сельской экономики, требуется типологизация форм хозяйствования и соотнесение их с действующими инструментами политики. В сельской местности функционируют как классические аграрные субъекты – сельскохозяйственные организации и фермерские хозяйства, – так и более «гибкие» формы: личные подсобные хозяйства, сельскохозяйственные потребительские кооперативы, микропредприятия в сфере переработки, логистики и сервиса, субъекты сельского и аграрного туризма, а также негосударственные организации, реализующие социальные проекты. Каждая из этих форм по-разному интегрирована в систему государственной поддержки. Крупные и средние сельхозорганизации традиционно становятся основными получателями субсидий и льготных кредитов. Фермерские хозяйства получают доступ к специализированным грантовым программам и субсидиям на создание и развитие. Сельские кооперативы ориентируются на поддержку совместных проектов и инфраструктурных инициатив. Туристские и сервисные проекты, как правило, попадают в пограничную зону между аграрной и предпринимательской политикой, где вопросы ответственности и правового статуса решаются сложнее.

При этом барьеры, с которыми сталкиваются хозяйствующие субъекты, имеют межформенный характер: регуляторная нагруженность, сложность доступа к финансовым ресурсам, дефицит инфраструктуры, нормативная неопределённость по земельным и имущественным вопросам, ограниченные компетенции в сфере управления и маркетинга. Одновременно перспективы, связанные с диверсификацией, включают укрепление занятости, рост доходов сельского населения, снижение миграционного оттока, расширение налоговой базы и повышение устойчивости территорий.

Таблица 1.

Диверсифицированные формы хозяйствования, меры государственной поддержки и ожидаемые эффекты

Анализ представленной таблицы 1 позволяет выявить ряд системных закономерностей, характеризующих взаимодействие государственной поддержки и диверсифицированных форм хозяйствования. Прежде всего, видно, что меры политики относительно хорошо структурированы в отношении фермерских хозяйств и кооперативов: существуют специализированные программы, устоявшиеся процедуры и инструментальная база. Вместе с тем даже в этих сегментах сохраняются существенные барьеры, связанные с конкурсным характером распределения ресурсов, требованиями к софинансированию и недостатком залоговой базы. Это препятствует вовлечению наиболее уязвимых, но перспективных субъектов, таких как начинающие фермеры и малые кооперативы.

В отношении сельского и аграрного туризма, а также микропредприятий в переработке и сервисе проявляются иные ограничения. Эти формы часто не укладываются в привычные рамки аграрной политики и балансируют между сельскохозяйственными и общепредпринимательскими режимами регулирования. В результате доступ к поддержке оказывается фрагментарным, а сами субъекты вынуждены ориентироваться на разрозненные меры, не всегда учитывающие территориальную специфику и сезонность деятельности. Сказывается и недостаточная развитость инфраструктуры – транспортной, инженерной, цифровой, – которая ограничивает возможности масштабирования успешных практик.

Общим для всех форм хозяйствования остаётся дефицит управленческих, маркетинговых и финансовых компетенций. Даже при наличии программ обучения и консультационной поддержки многим сельским предпринимателям трудно воспользоваться доступными инструментами из-за сложности нормативного языка, высокой нагрузки по отчётности и отсутствия квалифицированного сопровождения. В результате значительная часть потенциальных бенефициаров остаётся «за пределами» системной поддержки, что снижает общий эффект политики на уровне территорий.

Потенциальные эффекты, обозначенные в таблице, демонстрируют, что диверсификация способна существенно изменить социально-экономический профиль сельских территорий. Укрепление кооперации, увеличение добавленной стоимости за счёт переработки, развитие туризма и сервисов формируют дополнительный спрос на труд, стимулируют развитие социальной и культурной инфраструктуры, повышают привлекательность сельской жизни для молодых семей. При этом эффект носит не только экономический, но и демографический, так как новые рабочие места и качество среды становятся факторами сдерживания миграционного оттока.

Отсюда вытекает ключевой вывод: для раскрытия потенциала диверсифицированных форм хозяйствования государственная поддержка должна эволюционировать от набора отдельных инструментов к интегрированной системе, основанной на территориальном подходе, межведомственной координации и активном участии местных сообществ. Совмещая инфраструктурные, финансовые и образовательные меры, такая система способна уменьшить барьеры входа, снизить регуляторную нагрузку и обеспечить устойчивую траекторию развития сельских территорий.

Заключение

Государственная поддержка диверсифицированных форм хозяйствования в сельской местности выступает важнейшим ресурсом перехода от моноотраслевой аграрной модели к устойчивой многокомпонентной сельской экономике. Анализ научных подходов и практики программно-целевого регулирования показывает, что базовые элементы необходимой политики уже сформированы: существуют программы комплексного развития сельских территорий, инструменты поддержки фермеров, кооперации, проектов сельского туризма и микропредприятий. Вместе с тем достигнутый уровень институциональной и финансовой поддержки ещё не обеспечивает полного раскрытия потенциала диверсификации.

Выявленные барьеры – регуляторная сложность, фрагментарность мер, недостаточная инфраструктурная база, дефицит компетенций и ограниченная включённость местных сообществ – свидетельствуют о необходимости углубления территориального подхода. Требуется перейти от универсальных решений к настройке инструментов с учётом особенностей конкретных сельских районов, структуры занятости, ресурсной базы и культурных традиций. В этом контексте диверсифицированные формы хозяйствования должны рассматриваться не как второстепенное дополнение к аграрному производству, а как равноправный элемент сельской экономики.

Таким образом, перспективы государственной поддержки диверсифицированных форм хозяйствования в сельской местности связаны с институциональным укреплением программ комплексного развития, расширением спектра бенефициаров, снижением барьеров входа и усилением роли местных сообществ. Реализация этих направлений способна придать сельским территориям новую динамику, повысить качество жизни населения и укрепить устойчивость национальной экономики в целом.